20 лет назад Европа претерпела кардинальные изменения. Именно тогда политическая карта Европы обрела знакомый нам сейчас вид. Мы живем в объединенной и демократической Европе без границ.
Нам видится, что объединение Европы в течение последнего десятилетия происходило уже совершенно безболезненно. Но всего двадцать лет назад Европа казалась еще такой безнадежно разъединенной. Немногие тогда осмеливались предсказать этому региону единое и демократическое будущее.
1989 год называют годом чудес – annus mirabilis. Совершенно внезапно, как по мановению волшебной палочки, коммунистические режимы в Европе превратились в пыль. По окончании Второй мировой войны в 1945 году Европа разделилась на демократическую Западную Европу и коммунистическую Восточную Европу. Восемь восточноевропейских государств стали «имперскими форпостами» Советского Союза. Семь из восьми этих стран – Польша, Восточная Германия, Чехословакия, Венгрия, Румыния, Болгария и Албания – заключили в 1955 году по требованию Москвы военно-политическое соглашение с Советским Союзом, в результате которого эти страны стали называться государствами Варшавского договора. Восьмой страной коммунистического Восточного блока была Югославия, которой удалось уклониться от участия в Варшавском договоре. Политико-экономическая система каждого государства Восточного блока создавалась как точный слепок модели коммунистической диктатуры Сталина в СССР. Внешнеполитическая активность этих стран тоже строилась на инструкциях из Москвы. Государства Восточного блока были отделены от Западной Европы тщательно охраняемыми границами, т.н. «железным занавесом», и передвижения людей, товаров и информации были строго регламентированы.
Неожиданно этот строй, закаленный десятилетиями холодной войны, распался.
Существует немало толкований европейских событий 1989 года. Некоторые считают случившееся тогда революцией, другие называют это запланированными реформами. Кто-то говорит – «народная осень», кто-то – «год истины». Как бы там ни было, драматические события 1989-91 годов вызывают заслуженный интерес.
Наиболее наглядным воплощением характерных для коммунизма физических и идейных ограничений был «железный занавес» – это прежде всего печально известная Берлинская стена с контрольно-пропускными пунктами. Самый знаменитый из них, Чекпойнт-Чарли, стал ярким символом концепции «железного занавеса». Через этот КПП за «железный занавес» попадали только дипломаты, отдельные туристы и немцы из ФРГ, навещавшие своих родственников в Восточной Германии. После падения Берлинской стены этот символ «железного занавеса» превратился в символ распада старой системы. Итак, мы распрощались с навязанными нам границами и попытками создать утопию силовыми методами! Прощай, Чарли!
***
В то время как в восточноевропейском котле уже варился суп под названием «демократия», по соседству клокотал еще более огромный и страшный котел Советского Союза с его 15 вассальными республиками. Там тоже события к 1989 году приняли серьезный оборот, но конечный результат оставался еще непредсказуемым.
Мы должны помнить о том, что 20 лет назад коммунизм сдал свои позиции только в Европе. В других регионах мира коммунизм отчаянно сопротивлялся переменам. В тот же день, когда Польша ощутила первое веяние грядущей свободы (4 июня 1989 года), по приказу коммунистического руководства Китая на пекинской площади Тяньаньмэнь было убито от двухсот до тысячи мирных демонстрантов. Помимо Китая, коммунисты сохранили власть в Лаосе, Вьетнаме, Северной Корее и на Кубе.
Кровавое подавление протеста на площади Тяньаньмэнь свидетельствовало о том, что коммунизм не собирается сдаваться без боя. Особенно взрывоопасной была ситуация в Советском Союзе. Это государство уподобилось гигантской пороховой бочке. Во-первых, сверхдержава имела крупнейший в мире арсенал с ядерными боезарядами, которых с лихвой хватило бы для уничтожения всего живого на планете. Во-вторых, этнические конфликты в этой обширной империи готовили почву для геноцида, который мог превзойти по своей жестокости все то, что вскоре произошло в Югославии.
Почему же ничего этого не случилось? Польско-американский социолог Адам Пржеворский указал в качестве причины моральное банкротство коммунизма в Европе: «В 1989 году партийные бюрократы и сами уже не верили в то, что говорили. Чтобы стрелять в народ, нужно во что-то верить. Когда человек, держащий палец на спусковом крючке, уже не может ничего объяснить, то он не сможет и нажать на этот спусковой крючок». Коммунисты могли удержаться у власти только посредством неистового террора, направленного против собственного народа, но правители не решились пойти на это.
Настало время вернуться к тем эпохальным событиям, которые преобразили Европу в 1989-1991 годы, обсудить причины распада коммунистической системы и постараться дать свежую оценку миру, в котором мы живем сейчас.
Выставка Эстонского Представительства Европейской комиссии и Эстонского Инфобюро Европейского Парламента
ПРОЩАЙ, ЧАРЛИ! 20-ЛЕТИЕ РАСПАДА КОММУНИСТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ В ЕВРОПЕ
Составитель выставки: Эстонский Исторический Музей
Куратор: Каарел Пийримяэ
Проектный менеджер: Херке Ваарманн
Оформление: Velvet
Рабочий лист: Трийн Сийнер
Редактор: Сирье Тоомла
Перевод на английский язык: Каарел Пийримяэ
Редактор английского перевода: Гордон Аллан Леман
Перевод на русский язык: Кирилл Лебедь (Бюро переводов Luisa)
Монтаж фильма: Риво Мехилане
Выражаем благодарность следующим людям и организациям за помощь при подготовке выставки: Инге Лаурик-Тедер, Марианн Райсма, Эпп Алаталу, Рагнар Аксельссон, Велло Эдерма, Йон Балдвин Ханнибалссон, Колфинна Балдвинсдоттир, Эрки Холмберг, Эрно Хорват, Сигрид Хуйк, Мерле Яэгер, Мари-Анн Келам, Мати Кийренд, Аннели Кивисив, Кайдо и Вирве Крассь, Юллар Коск, Мерит Кууск, Эве Пярнасте, Тийт Пруули, Янош Варга, Агата Витерска, Киноархив Эстонии, AS Tallinnfilm, Эстонская общественная телерадиовещательная корпорация, Национальная библиотека Эстонии, Музей Oккупации, Харьюмааский музей, Ярвамааский музей, Эстонский музей театра и музыки, Посольство Польши, Венгерский институт, Museum an der Mauer, Corbis/Scanpix, Chronos Media, European Pressphoto Agency.